Вот такие чудеса в крайний выезд на Татарку

[freeair]

Было на Днестре, в районе Залещиков, 14 января, новогоднее диво.
В этих прикарпатских краях, река вымыла себе глубокое русло, медленно неся свои воды в каньоне. Среди этих холмистых берегов, покрытых то лесом, то с открытыми вертикальными стенами меловых отложений, но достигающих высот до 170 м. от долины, парапланеристы облюбовали себе летные места, с хорошими условиями для полетов и просто для приятного отдыха среди открывающихся видов.
Так и в тот день мы сидели, стояли, болтали на старте, придаваясь безделью, в ожидании ветра, но затянувшийся штиль далеко за полдень не оставлял надежд на полеты. Разве что слететь сверху в низ, в долину, но все ждали долгожданного и обещанного метеопрогнозом ветра. Парапланы, яркими покрывалами лежали на местами зеленой, совсем не январской травке. В этом месте Днестр делал плавный изгиб, образую дугу - "ложку" длиной несколько километров. Совсем не зимнее солнце окрашивала легкую дымку пространства в золотистый цвет. Мы подставляли ему лица, вдыхая запах весны, вдруг приключившейся зимой. Кто-то из ребят, невдалеке, что - то фотографировал в траве, ползая на коленях и издавая восторженные звуки. Это что-то оказалось несколькими крохотными живыми цветочками, похожих на ромашки с короткими ножками, перепутавших времена года.
Далеко внизу, на том берегу, в лощине расположилось небольшое село, с игрушечными домиками и квадратиками огородов. Оттуда доносились голоса беспрерывно орущих петухов и только это, да байки пилотов нарушало тишину. Безмятежность...
Вдалеке виднелась церковь, и колокольный перезвон созывал прихожан на службу. Вскоре он прекратился, и на полосках-улочках появились двигающиеся темные точки селян, по двое, трое, четверо, вероятно семьями, идущих к храму.
Вдруг, пространство внизу, вверх по склону, к нам и далее в небо, расширяясь, заполнили, буквально, божественные волны церковного хора, усиленного динамиками. Два десятка грубоватых мужчин, вмиг прекратив все разговоры, в изумлении застыли, всматриваясь в долину. Несколько минут это волшебное пение, смешиваясь с нежной дымкой, окутывало нас, молчащих, с вдруг потеплевшими и увлажнившимися глазами.
И только Юра, пораженный, как в прекрасном бреду, видением и звуками прохладного Рая среди зимних холмов, периодически хрипел: "Вот этооо... Это вообщееее... Вот это даааа ...."